народного гнева, объявил амнистию. Чего я только не
успел сделать после освобождения! Исполнилась мечта
всей моей жизни: я стал шофером аварийки в тресте
«Мосводопровод» и навечно залечил язву «Московской
особой». 

Начал печатать сначала отвратительные стишки, потом
сносные рассказики для детей. Сочинял песенки, не
ведая, что пара из них будет распеваться людьми с
очистительным смехом и грустью сердечной. 

Вовремя успел понять, что главное — быть писателем
свободным, а не печатаемым, и поэтому счастлив был
пополнять ящик сочинениями, теперь вот, слава Богу и
издателям, предлагаемыми вниманию Читателя.